иерей Сергий Лепин В поисках удобного времени
Календарь — это средство, с помощью которого Церковь решает практические, а не доктринальные вопросы. Если и можно говорить о священности календаря, то только в том смысле, что он помогает организовать наблюдение за временем в отношении священных и благодатных событий всех христианских событий в истории (помогает, но не составляет!). — Библейская, экклезиальная или универсальная.
Прежде всего, я хотел бы отметить важный момент: канонических правил для календаря не существует. Церковь изначально использовала универсальный юлианский календарь в Римской империи, но просто позаимствовала его у христиан, как сегодня использует правила дорожного движения. Поэтому, в отличие от крайней фундаменталистской позиции, согласно которой календарь является продуктом церковной традиции, календарь не является частью церковного учения. Нет имен Отцов Церкви, связанных с историей юлианского календаря.
Святость дневника заключается не в самом дневнике, а в событиях, записанных в нем. Жертва освящает жертвенник, а не наоборот (Матф. 23:15). Святые дары освящают святые сосуды. Святость последнего, который является своего рода инструментом, заключается исключительно в его предназначении. Поэтому, когда мы заменяем евхаристический сосуд (например, потому что он износился), мы не нарушаем его святость, но мы обязаны распоряжаться им надлежащим (благочестивым) образом только в случае необходимости. Точно так же мы не изменяем или модифицируем православие, изменяя или модифицируя церковный календарь. Конечно, нам нужно соизмерять мотивы перемен со Словом Божьим, нашим личным опытом и опытом Церкви — как и во всем в этой жизни. Поэтому, если журнал — это просто инструмент, то, чтобы быть «хорошим» инструментом, он должен быть, по крайней мере, отличным инструментом. Извините, но есть некая «человечность», которая сопутствует идее инструмента. Нет смысла умирать за лопату.
Есть только каноны, связанные с Пасхой: Седьмой Апостольский и Первый из Антиохийских соборов — причем Антиохийский собор ссылается на несохранившийся канон Первого Никейского собора, о сути которого можно судить только с большой долей вероятности post more — Nice Practices основана в ее влиянии. Пасхальный кодекс — это своего рода духовно-теоретический портрет великой богословской идеи — взаимосвязи между Ветхим и Новым Заветами. Если здесь возможны изменения, то это может лишь сделать более уместным то, что идея Пасхи не только не может быть изменена, в соответствии с изменившимися культурно-историческими обстоятельствами (а почему иначе?), но может лишь стать более понятной. .
Пасхальная литургия, несомненно, имеет сакральную и патерналистскую ценность, но ее не следует подчеркивать в одностороннем порядке. Решения первых экуменических соборов установили единообразие во времени празднования Пасхи, но это единообразие не было всеобщим и осуществлялось в основном в «проблемных» областях, что подняло вопрос о Пасхе на соборах. Даже сейчас нет единого мнения по этому вопросу. Пасхальный вопрос и вопрос календаря — это два разных вопроса. Они, конечно, связаны друг с другом, но между ними обязательно должно быть различие.
Мы говорим о календарях — календарь является частью работы рабочего. Рабочий обслуживает свою технику — это часть его работы, жнец точит свой серп. Священнослужитель обязан заботиться о священных сосудах … Нужно ли нам заботиться о календаре? Думаю, да.
Посудите сами, взглянув на церковный календарь в перспективе астрономических процессов и в перспективе будущего нынешних календарных систем. Среднегодичная разница между старым, юлианским, и новоправославным календарем (предложенным в 1923 году) выражается цифрой 0,0077 суток. Среднегодичная разница между юлианским и григорианским календарем составляет 0,0075 суток. Это значит, что через две тысячи лет разница между обоими, действующими в Православной Церкви, стилями, составит месяц, а через двадцать тысяч лет–полгода: в 22.000-ом году разница эта будет достигать 169 дней, так что в 22000 году (научно-богословкая фантастика!) 1‑му января старого стиля будет соответствовать 18‑е июня новоправославного календаря (и 12-ое июня григорианского). При сохранении нынешнего положения на неопределенно долгое время стало бы весьма ощутимым отставание юлианского календаря: через двадцать тысяч лет праздник Рождества Христова вместе с декабрем месяцем в этом календаре приходилось бы (в Северном полушарии) на лето, а сроки православной Пасхи передвинулись бы к тому времени на осень. Вот он, проглоченный верблюд: при таком положении теряется всякая связь с никейским постановлением, проявляющим столь большую заботу о правильном вычислении сроков лунного нисана и ставящим датировку Пасхи в теснейшую и вполне определенную зависимость от момента весеннего равноденствия. Связь между сроками Пасхи и моментом равноденствия, равно как связь между датой Пасхи и фазой полнолуния (14‑е нисана), и сейчас уже ослаблена в результате нашего пассивного отношения к ставшим вполне ощутимыми неточностям «александрийской» пасхалии. В будущем эта связь совершенно исчезает, а никейское определение, которое мы так стараемся соблюсти, коварно сведется к абсурду!
Простой переход на новый стиль — не выход, поскольку со временем возрастает вероятность несоответствия между мобильными и фиксированными календарными циклами. Новая православная церковь, сохранившая верность «юлианской» пасхалии, столкнется с интересной проблемой в 2515 году. Пятидесятница выпадет на следующий день после праздника святых апостолов Петра и Павла! 6771 — 2 августа 2007 года, а 1 — 13 ноября 2007 года.
Великий прилив, сегодняшний пасхальный цикл 532 года, наступает еще позже, чем фактические фазы Луны из-за лунных приливов. Добавьте к этому очевидные неточности юлианской календарной системы, в частности, постепенное отставание даты перед весенним равноденствием (21 марта н.э.), которая отстоит от фактического момента. Великие знамения — это всего лишь формулы, наиболее удобный способ применения Никейского декрета на практике, основанный на специфических астрономических знаниях его времени. Нет необходимости утверждать о его постоянстве… Но изменение Пасхи без изменения календаря (то есть возвращение к фактическому времени весеннего равноденствия) невозможно по той же причине, по которой невозможно изменить календарь. Без изменения Пасхи — соответствие между двумя календарными циклами искажается. Учитывая эти изменения, мы имеем постное Рождество примерно через 5 000 лет. Это, конечно, интересно, потому что…
Юлианский календарь запаздывает на один день каждые 128 лет, а григорианский — на 3300. Поэтому говорить о точности юлианского календаря, по меньшей мере, странно. Следует понимать, что идеальных (т.е. неизменных) календарей не существует. Они являются результатом объективных астрономических условий.
Если сегодня важность неточностей отображения не столь очевидна, то на Рождество все становится еще сложнее. Социальная значимость праздников заключается, прежде всего, в их дезинфицирующей функции. Праздники — это не время лени и опьянения, а время единения и радости. Не у всех есть свое собственное Рождество. Сегодня у каждого свой праздник, завтра у каждого свой император…
Я не думаю, что консервативный подход «оставить все как есть» оправдан, но и григорианский стиль — не выход. Я бы серьезно рассмотрел так называемый неортодоксальный календарь, проект которого появился в 1923 году.
Вопрос о календаре — это не только практическая астрономическая или экклезиологическая проблема, но и религиозно-философская. Календарь — это расчет времени, но что такое само время? Если Бог измеряет день как тысячу лет и тысячу лет как день, то что мы пытаемся измерить (2 Петра 3:8)? Возможно, в этом и заключается вопрос.
